Биография. Защищайте, сударь Кто такой падва г п

Генрих Павлович Падва – это высокооплачиваемый адвокат, ведущий громкие дела с участием известных людей. Но в особых ситуациях он оказывает свою юридическую помощь абсолютно бесплатно. По словам , коллеги и друга Падвы, у Генриха Павловича имеется редкое качество, которое называют высокой правовой культурой.

Детские годы

Генрих Падва родился 20.02.1931 года в Москве в интеллигентной семье. Родители стремились дать сыну хорошее образование, поэтому мальчик учился в престижной 110-й столичной школе. Одноклассниками Генриха были дети известных столичных чиновников, общественных деятелей, ученых.

Едва Генриху исполнилось 10 лет, началась война. Семью эвакуировали в Куйбышев, где мама с сыном и дедом приютились у дальних родственников. Жили в тесноте, но дружно и, насколько позволяло военное время, весело. Здесь произошло знакомство Генриха с драматургом Николаем Эрдманом, который был на пути в Москву после заключения в сталинских лагерях.

Родители

Отец слыл в Союзе известным инженером-плановиком, работал с такими известными советскими деятелями, как Шмидт и Папанин. В 1941 году пошел на фронт, прошел всю Великую Отечественную Войну, контужен. В 1945 году получил звание капитана, назначен главным комендантом в оккупированный немецкий город.

Мать, Ева Иосифовна Раппопорт, была балериной. После рождения Генриха решает бросить большой балет, но все равно не забывает хореографическое искусство и постоянно держит себя в форме.

Образование

После успеха советских войск и ликвидации угрозы взятия Москвы Генрих с матерью вернулись в столицу. Мальчик возобновил учебу в столичной школе, а в 1948 году решил поступать на юридический. Но не смог набрать необходимое количество баллов, да и отсутствие комсомольского билета и еврейская национальность также стали слабыми сторонами абитуриента.

Попытка поступления в вуз была более успешной: Генрих получил хорошие оценки по истории и русскому языку, но прокололся на географии. Вопрос экзаменаторов о реках Великобритании загнал юношу в тупик: кроме легендарной Темзы он ничего не мог вспомнить.

К слову, многие именитые географы также не смогли ответить на подобный простой, но столь каверзный вопрос.

Но Генриха заметили и пригласили учиться в Минском юридическом институте. Юноша принимает приглашение и начинает учебу в столице Белоруссии. Отучившись год и сдав все сессии на отлично, Генриху удается перевестись в столичный юридический институт. В 1953 году он завершает учебу в Московском юридическом институте.

Начало адвокатской практики

В 1953 году Генрих Падва получает распределение в Калининскую область, а именно – в старинный городок Ржев. Далее молодого юриста распределяют в Погорелое Городище, где он стал единственным адвокатом на всю округу.

В глубинке Падва сталкивается не только с непривычной для него сельской жизнью, но и с бесправием простого народа. За кражу велосипеда у соседа здесь можно было легко угодить за решетку на 10-15 лет. Попытки Падвы смягчать подобные приговоры редко оканчивались успехом, ведь бороться с тогдашней системой правосудия одному человеку было не под силу.

Но Генрих оттачивал свое ораторское мастерство, умение подбирать и правильно преподносить факты, убеждать судей. Падва пользовался авторитетом среди сельских жителей и местных чиновников благодаря своей честности и аналитическому складу ума.

Возвращение в Москву

В 1971 году Генрих Падва переезжает в Москву, столица его неприятно удивила. Здесь наблюдался острый дефицит человечности, к которой так привык Падва в деревнях, зато просто расцветала бюрократия. Полученная юридическая практика в российской глубинке очень помогла Падве получить высокую оценку своей профессиональной деятельности в глазах И. И. Склярского, занимавшего должность председателя Городской коллегии адвокатов Москвы.

Первая громкая победа

Имя Падвы стало ассоциироваться с опытным и маститым адвокатом после выигрыша сложного дела по иску американского бизнесмена к редакции газеты «Известия». Американца возмутила статья в российской газете и он подал иск в суд на своей родине. Дело было выиграно, но взыскать компенсацию оказалось очень непросто, так как советская сторона принципиально отмалчивалась и не хотела признавать поражение.

Американцы не унимались и добились ареста имущества редакции «Известий» в США. Дело выходило на межгосударственный правительственный уровень и грозило дипломатическим скандалом. К решению вопроса привлекли опытных советских юристов, среди которых был и Падва. Благодаря профессионализму Падвы и команды адвокатов удалось добиться аннуляции решения американского суда и закрыть громкое дело.

Нашумевшие дела

Расцвет карьеры Падвы пришелся на 90-е годы. В 1991-1994 году он защищал Анатолия Лукьянова и сумел добиться освобождения своего подзащитного в рамках судебного производства о ГКЧП.

Клиентами Падвы были следующие бизнесмены и знаменитости: Лев Вайберг, Павел Бородин, Анатолий Быков, Михаил Ходорковский, Владислав Галкин, Вячеслав Иваньков, Петр Карпов, семья Высоцких и Сахаровых.

Личная жизнь

С первой женой Альбиной Падва познакомился в Калинине, она училась в медицинском колледже. Прожили они недолго, Альбина умерла в 1974 году. От этого брака у Генриха осталась дочь Ирина.

Вторая жена Падвы – Мамонтова Оксана. Она на 40 лет младше именитого адвоката, имеет сына Глеба от предыдущего брака. С ней заключен брачный контракт, по которому она в случае развода не получит ничего кроме своих личных вещей. Генрих Падва, как отмечает пресса, регулярно дарит своей молодой супруге такие дорогостоящие подарки, как автомобили, антикварные ювелирные украшения и т. д.

Характер

Несмотря на свой «звездный» статус и всероссийскую славу, Генрих Падва остается простым и приятным в общении человеком. Он самокритичен, ироничен к себе и своим поступкам. Генри Резник, известный адвокат, высказался, что ему есть много чему поучиться у Падвы. Резник очень ценит дружбу с Генрихом Падвой.

Увлечения и хобби

Кроме юриспруденции и красноречия, Генрих Падва увлекается изобразительным искусством. Собирает коллекцию старинного фарфора, смотрит футбол и теннис.

Для нас важна актуальность и достоверность информации. Если вы обнаружили ошибку или неточность, пожалуйста, сообщите нам. Выделите ошибку и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter .

Генрих Падва является учредителем и управляющим партнером бюро «Падва и партнеры». Адвокатом он стал, когда окончил университет в 1953 году. Карьера его начиналась в провинции, а затем он стал одним из главных символов адвокатского дела в Российской Федерации.

Заслуги

Адвокат Генрих Падва часто и с большой охотой брался за наиболее сложные из имевшихся дел. Именно он сделал большой вклад в то, чтобы смертную казнь на территории нашей страны признали противоречащей Конституции. Генрих Падва занимался защитой председателя ВС СССР управделами Администрации президента Павла Бородина. Он вел и дело Михаила Ходорковского, связанное с ЮКОСом.

Адвокат Генрих Павлович Падва обладает активной жизненной позицией в профессиональной деятельности, а также в досуге. Он увлечен автомобильным спортом, футболом. На протяжении долгих лет он является болельщиком «Спартака». Он участвовал в проекте «Сноб» с 2009 года.

Генрих Падва стал Заслуженным юристом РФ, лауреатом золотой медали имени Ф. Н. Плевако.

Семья

Адвокат родился 20 февраля 1931 года в Москве. Отца его звали Павел Юрьевич. Мать Падвы Генриха Павловича - Рапоппорт Ева Иосифовна. Первой супругой его стала Носкова А. М., она умерла в 1974 году. Нынешнюю супругу зовут Мамонтова О. С. У пары есть дочка и внучка.

Биография

Рожден Генрих Павлович Падва в семье представителей московской интеллигенции. Отец его был крупным инженером и занимал один из ответственных постов в масштабных проектах. Так, отец Падвы Генриха Павловича, Павел Юрьевич Падва, участвовал в проектировании Северного Морского пути. Его руководителями были легендарные Шмидт и Папанин. Он получил контузию, участвуя в Великой Отечественной войне. С 1945 года был комендантом германского города, занимался решением репарационных вопросов. На момент победы был капитаном. Мать Падвы Генриха Павловича была балериной, которая обладала замечательными внешними данными. Родив сына, она уходит со сцены, но становится преподавательницей танцев.

До начала войны их сын был учеником престижной школы № 110, рядом с ним росли дети высокопоставленных государственных деятелей, ученых, артистов. Выпускники школы достигали множества успехов в самых различных профессиях. И уровень преподавания был в учебном заведении очень высок.

Война

На начало войны Генрих Падва с членами своей семьи был эвакуирован в город Куйбышев (Самару). Они начали жить со своими дальними родственниками: 10 человек в одной комнате спали на полу и на сундуках. Тем не менее, именно на этот период времени пришлось множество прекрасных событий и новых встреч. К примеру, несколько суток в этом помещении прожил и драматург который возвращался в столицу, отбыв срок в лагере, куда его сослал Сталин. О нем у Генриха Падвы остались самые прекрасные воспоминания: это была необычайно интересная в общении личность, обладавшая также сильными качествами. Он показывал увлекательные шарады, что также отложилось в памяти маленького мальчика.

Как только немцы оказались отброшенными от столицы, мать, Ева Иосифовна Рапоппорт, и Падва Генрих Павлович смогли вернуться домой, отремонтировать комнату коммунальной квартиры, которая отапливались с помощью самодельной кирпичной печки.

После войны

Мальчик продолжал учиться в той же школе и окончил ее к 1948 году. Он не поступил с первого раза в Московский юридический институт: будущий адвокат Генрих Падва не набрал нужное количество баллов. Нужно отметить, что в те года учитывали то, входил ли абитуриент в число комсомольцев, а молодой человек не особенно хотел им быть, также важной была графа «национальность».

Вторая попытка, уже через год, оказалась более успешной - будущий адвокат Падва набрал баллы, тянувшие на проходные.

Уверенно сдав русский язык, литературу и историю, в вопросах географии он оказался не так силен. Завальным оказался вопрос о реках Великобритании, и он получил «удовлетворительно». Будущий адвокат Генрих сразу почувствовал вопиющую несправедливость и, выйдя из аудитории, задал тот же вопрос многим. Однако большинство из тех, кому он его адресовал, даже географы по образованию, не припоминали ничего, кроме Темзы.

Университетские годы

Когда вступительные экзамены закончились, будущий адвокат Генрих Павлович Падва был приглашен в Минский юридический институт. Он начал обучение там, переехав в Минск. Учился он весьма хорошо: первые сессии он сдавал на «отлично».

Согласно отзывам об адвокате Падве от его сотоварищей тех лет, Генрих находил время и на занятия спортом, и на студенческую самодеятельность. Он ценил высококвалифицированных преподавателей, которые работали в учебном заведении. Уже после 2 семестров он переводится в Московский юридический институт.

Первые самостоятельные шаги

Выпускается Генрих из него в 1953 году. Его распределили на работу в Калинин, который теперь именуется Тверью. Там он становится сотрудником местного управления юстиции. Карьеру адвоката Падва начал с полугодичной стажировки в Ржеве. Это был прекрасный старинный город. Уже после прохождения стажировки Генрих направился в райцентр Погорелое Городище. Это было небольшое поселение, где он становится единственным адвокатом.

Будучи коренным москвичом, Генрих удивлялся экзотике провинциального быта: он жил в углу деревянного дома, рядом был скотный двор, в палисаднике цвела сирень, а с находившейся рядом лесной опушки доносились трели птиц.

Он сохранил в памяти множество приятных воспоминаний, связанных именно с этим периодом жизни: успел поохотиться на волков, сходить на настоящую рыбалку, собрать полную корзину грибов и совершить долгие прогулки по лесам. Но самым грандиозным переживанием стало знакомство с бытом простого народа, который жил в тяжелейших условиях, в нищете и тотальном бесправии.

Первыми делами Генриха Падвы были судебные разбирательства между простыми фронтовиками, осужденными за горячие слова в адрес СССР, и государством. Это были самые обычные местные поселенцы, молодые работницы, которых готовились сажать в тюрьму за то, что они на пару минут опоздали на работу.

Тогдашнее правосудие чаще всего было слишком жестоко и несправедливо. В тех условиях, когда за самые маленькие проступки человека могли посадить в тюрьму на большой срок - на 10, 15 лет - с незавидной редкостью дела заканчивались успешно для подзащитных Генриха.

Но тем не менее, мало-помалу авторитет адвоката набирал обороты как в зале суда, так и среди местных жителей. Его мнение, его доводы становились все более убедительными, к ним уже прислушивался районный прокурор, который был честным и порядочным человеком, хотя не имевшим высшего образования.

Через 1,5 года Генрих продолжил свою карьеру в Торжке. Тут он снова оттачивает свое мастерство, постоянно растет, читая множество книг. Этому во многом способствовали и особенности провинциальной жизни, в которой не было много развлечений. Она же давала ему немало свободного времени. Как раз в этот временной период он знакомится со своей будущей женой.

В скором времени адвокат переселяется в Калинин, в котором училась его вторая половинка. Уже вскоре пара заключает брак. Занимаясь адвокатской практикой, Генрих поступает на исторический факультет местного педагогического института. Среди главных причин этого поступка было то, что он не хотел принудительно обучаться в партийной школе. Это был способ этого избежать.

Возвращение в Москву

Набирая все больше профессионального авторитета, Генрих возвращается в столицу в 1971 году. Сначала малая родина встречала Падву совсем недружелюбно, ему было сложно адаптироваться, так как после провинции особенно бросалась в глаза некая бесчеловечность большого города. Везде здесь процветал бюрократизм, которого было чрезвычайно много.

Преодолеть множество трудностей помогли коллеги Падвы. Во многом в этот период оказал влияние на жизнь Генриха и заместитель председателя президиума Московской городской коллегии адвокатов И. Склярский. Как адвоката Падву стали ценить и профессионалы, и общественность. Его необычайный талант стал заметен всем.

Большую известность Падва приобрел в ходе дела американского бизнесмена и газеты «Известия». Предприниматель подал в суд на нее за то, что та его оклеветала. Он выиграл дело на своей родине, и было принято решение о взыскании с издания большой компенсации морального ущерба, который та ему нанесла. Однако происшествие долгое время игнорировалось официальными советскими структурами, которые знали, что американцы ограничены в вопросе исполнения решения своего суда в делах, касающихся Советского Союза.

Но представители США начали действовать активно, арестовав собственность офиса газеты «Известия», расположенного в США. Тогда это дело стало самой настоящей угрозой дипломатическим отношениям между двумя странами. Понадобилась мобилизация всех основных юридических ресурсов. По итогу ответных действий, которые были предприняты рядом отечественных юристов под руководством Г. Падвы, решение американского суда было отменено. Это была блестящая победа.

Важно то, что спустя пару лет Падва встретился с пострадавшим лицом, учинившим данное разбирательство. На тот момент предприниматель уже отошел от дел и отметил, что не держит злобы на Падву, который продемонстрировал множество ценных профессиональных качеств в том процессе.

Первая известность

Начиная с того периода времени, имя Падвы приобрело эпитеты «знаменитый», «маститый» всюду, где оно встречалось в прессе. Он стал известен всем: фото Генриха Падвы часто появлялось в прессе.

В ходе многих лет последующей практики он успел поучаствовать во множестве разбирательств, к которым оказывались привлеченными СМИ, которые вызывали бурные реакции и протесты с обществе, предавались всеобщей огласке.

Россия

Уникальным опытом обернулись для Падвы 1990-е годы, в ходе которых он завоевал немало побед, закрепивших его успех и большой авторитет в профессиональной сфере.

Во время путча в августе 1991 года Генрих Падва был вице-президентом Союза адвокатов СССР и, находясь в США, выступал с заявлениями к юристам разных стран, провозглашая незаконность происходящих в его родной стране событий. Так, он подчеркивал то, что действия ГКЧП были противозаконны.

Он вернулся в столицу в момент, когда путч еще не победили, и мог подвергнуться аресту. Вероятность этого была большая. Однако вскоре события подошли к концу, и спустя пару дней с арестов путчистов Падве позвонила дочка А. Лукьянова, просившая выступить в защиту ее отца.

Ознакомившись с деталями дела, Генрих подчеркнул, что не собирается иначе оценивать драматические события, развернувшиеся в стране, но дает согласие на защиту Анатолия Ивановича. При этом он не выступал в поддержку предпринятых путчистами действий.

Прежде всего, Падва сделал на ТВ заявление о том, что обвинения в адрес его подопечного недопустимы, даже если он идеолог путча. Все дело в том, что каждый обладает собственными политическими взглядами и имеет на них право. Нельзя подвергать преследованию людей лишь за их инакомыслие. Довод оказался принятым, потоки обвинений постепенно угасли.

Адвокат обосновывал то, что обвинения в государственной измене в адрес Лукьянова были неприемлемы, впрочем, как и в адрес остальных членов ГКЧП. Что касалось подзащитного лично, его непосредственное участие в путче было весь спорным. Именно по этой причине перед Лукьяновым и Падвой появился вопрос: стоит ли принимать амнистию Госдумы по делу ГКЧП? На тот момент из-за множества переживаний, которые выпали на долю подзащитного, он был не в лучшем состоянии здоровья. Тогда было вынесено решение принять амнистию. Дальнейшая борьба за справедливость обошлась бы множеством потерь и рисками для жизни подзащитного Падвы.

В 1996 году на всю страну прогремело дела П. Карпова. Он был заместителем генерального директора Федерального управления по делам о несостоятельности предприятий. Ему было предъявлено обвинение, в котором значилось, что он получал взятку, пребывая на саратовском предприятии. Карпова арестовывали два раза - и в Саратове, и в столице. Разбирательства по его делу были крайне затяжными, однако благодаря усилиям и содействию Падвы он оказался реабилитирован.

В разгар 1990-х годов Генрих Падва занялся защитой влиятельного бизнесмена Л. Вайнберга, которого также обвинили в даче взяток. Громким делом стал случай, когда он передал одной из сотрудниц таможенного комитета ювелирное изделие.

Началось расследование дела Генеральной прокуратурой. Были выявлены многочисленные нарушения прав обвиняемого. Падва добился того, что вскоре того освободили, а затем и вовсе прекратили начатое дело против Вайнберга.

Вскоре начало действовать адвокатское бюро Генриха Падвы, в котором вместе с коллегами адвокат добился успеха во многих делах. Так, одним из знаменитых дел стала эпопея, связанная с задержанием П. Бородина, которого швейцарская прокуратура обвинила в отмывании денег и вхождении в состав ОПГ. Вместе с Э. Сергеевой Падва встал на защиту экс-управляющего делами Администрации президента.

Бюро Генриха Падвы работало одновременно с российскими политическими государственными органами и с американскими юридическими органами. Оно же взаимодействовало со швейцарскими следователями.

К апрелю 2001 года все обвинения с их подзащитного оказались сняты. Его перестали обвинять в соучастии в ОПГ, уже в марте 2002 года женевский прокурор также прекратил преследование бывшего управляющего делами.

Громким стало и разбирательство с участием Элкапони. Оно началось в 2003 году. Тогда Г. Падва вместе с Гофштейном защищали политика и бизнесмена из Азербайджана. Ему были предъявлены обвинения в том, что он хранил и перевозил запрещенные препараты. Элкапони был главой Народно-патриотического союза «Азербайджан-XXI», когда в июне 2001 года он был задержан с 1 кг героина. Какая-то доля запрещенного вещества была изъята из одежды предпринимателя, а часть была обнаружена в его жилье. Обнаружение было произведено сотрудниками Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков ГУВД Москвы.

Адвокаты доказали, что героин их подзащитному принадлежать не мог и был подброшен. В марте 2003 года московским судом азербайджанец был оправдан. Элкапони освободили из-под стражи. В тюрьме он успел пробыть далеко не один месяц.

Одним из клиентов Генриха стал экс-председатель Совета директоров в Красноярском алюминиевом заводе. На протяжении многих лет А. Быков являлся частым героем многих статей в СМИ, так как дело его было предано максимально широкой огласке. Судебные хроники пестрили упоминаниями о нем.

В 1999 году была совершена первая попытка осудить его за то, что он был причастен к совершению убийства и отмыванию денег. Быкова задержали в Венгрии и привезли в Красноярское СИЗО. Однако уже осенью 2000 года он был освобожден. Так постановил суд Центрального района Красноярска. Спустя какой-то промежуток времени его снова задержали, обвиняя в том, что он организовывал покушение на бизнесмена В. Струганова в Красноярске.

На защиту его встал Падва, приводя веский довод, наглядно показывавший, что Быков был невиновен. Тем не менее, Мещанским судом города Москвы было вынесено своеобразное решение. Вина Быкова была признана, но в качестве наказания ему дали условный срок длительностью в 6,5 года. Московским городским судом данное решение было оставлено в силе.

Так как сам адвокат точно знает, что его доверитель невиновен, а также отмечает наличие множества нарушений прав его подзащитного, которые проявлялись в ходе разбирательства по делу, он все еще добивается обжалования приговора. Он даже дошел до Страсбургского суда по правам человека.

В марте 2003 года Генрих Падва принял участие в судебном разбирательстве по новому уголовному делу против А. Быкова. В нем доказывалась причастность его к убийству бизнесмена О. Губина.

Однако уже в июле 2003 года Быков с подельницами были признаны невиновными. Тем не менее, Быкова признали виновным по статье 316 УК РФ (укрывательство убийства, которое было совершено без отягчающих обстоятельств). Подзащитного Падвы приговорили к 1 году лишения свободы, однако быстро амнистировали.

Г. Падва никогда не занимается афишированием лишь тех дел, в которых удалось достичь великолепных результатов. Так, в его портфолио есть разные итоги. Свою профессию Падва сравнивает с врачебной специальностью: не во всех случаях доктор может оказать помощь, так и адвокат порой не обладает безграничным могуществом.

Большое сожаление и по сей день вызывает в его сердце неудача, которой завершилось гражданское дело, связанное с возвращением части наследия Бориса Пастернака его возлюбленной Сразу после его смерти она оказалась арестованной. Ее обвинили в контрабанде, но затем реабилитировали.

Падве, защищая ее, удалось дойти до Верховного суда РФ, но все же наследие величайшего писателя не было возвращено. Хотя это следовало сделать, согласно как юридическим, так и общечеловеческим нормам. Дошло до абсурдных событий и самого настоящего издевательства над памятью Пастернака: государство потребовало документов от Ивинской о том, что свои рукописи Пастернак дарил ей. Это при том, что стихи были посвящены лично ей.

Образование
В 1953 г. Генрих Павлович окончил Московский юридический институт, а в 1961 г. – исторический факультет Калининского педагогического института.

Адвокатская деятельность
Падва отмечает, что в начале своей адвокатской карьеры получал множество ужасных оплеух от судебных решений и даже однажды писал заявления об уходе. Тем не менее, он не сдался и стал одним из лучших юристов России. Каким был его путь к триумфу?

1953-1971 гг. – работал в Калининской коллегии адвокатов. Сначала был адвокатом в райцентре Погорелое Городище, а затем в Калинине.

1971 г. - стал членом Московской городской коллегии адвокатов.

1985 г. - занял пост директора НИИ адвокатуры при Московских коллегиях адвокатов.

1989 г. - стал вице-президентом Союза адвокатов СССР (позднее Международный союз адвокатов).

2002 г. - начал работать в Адвокатской палате Москвы. В это же время он стал учредителем адвокатского бюро «Падва и Партнёры».

Клиентами Генриха Падвы были крупные издания («Известия», «Огонёк»), известные компании («ПепсиКо», «Холдинг Москва», «Кембридж Кэпитал», «Ренессанс Капитал»), банки (МЕНАТЕП, «Ситибанк»), а также семьи Владимира Высоцкого и Андрея Сахарова.

Генрих Павлович защищал таких известных лиц, как:

криминальный авторитет В. Иваньков («Япончик»);
А. Лукьянов («дело ГКЧП»);
бывший председатель Росдрагмета Е. Бычков (амнистирован);
бывший управляющий делами Президента РФ П. Бородин (дело было прекращено);
бывший глава совета директоров КрАЗа А. Быков (подзащитному назначено условное наказание);
предприниматель Ф. Элкапони (подсудимый был освобождён);
бывший глава «ЮКОСа» М. Ходорковский;
актер В. Галкина;
бывший министр обороны А. Сердюков.

Советы начинающим адвокатам
Если взять с клиента слишком много денег, он может обрести чрезмерные надежды, или думать, что ты берешь не только для себя. Лучше немного недобрать, тогда клиент будет думать, что он обязан тебе.

С одной стороны адвокат должен действовать только в пользу клиента, а с другой – уметь трезво оценить каждое из доказательств.

Хороший адвокат понимает жизнь во всех её проявлениях. Надо бывать среди привокзальной публики, видеть быт представителей социального дна, знать особенности квартирного и уличного хулиганства. Кроме того, хорошему корпоративному юристу пригодится артистический темперамент, судебному адвокату по уголовным и гражданским делам необходимо владеть ораторским искусством. В свою очередь успешный оратор должен быть высокообразованным человеком, знающим литературу, музыку и живопись.

Интересные факты
Несмотря на то, что Падва считается довольно высокооплачиваемым адвокатом, иногда он готов работать бесплатно. Это касается очень интересных дел или же случаев вопиющей несправедливости.

По словам Г. Резника, Генрих Падва является юристом высочайшей пробы и выдающимся адвокатом. Названый адвокат отмечает высочайшую правовую культуру Генриха Павловича и его уникальную способность к самоиронии. Кроме того, по словам Резника, он полностью предан профессии.

Генрих Павлович отстаивал права сексуальных меньшинств и запрещение смертной казни.

Падва увлекается искусством. Его любимыми художниками являются Утрилло, Эль Греко и Наталья Нестерова.

Генрих Павлович женат вторым браком на Оксане Мамонтовой, которая на 40 лет моложе мужа. Перед свадьбой был заключен брачный договор. Первая жена Падвы, Альбина, скончалась в 1974 г. От этого брака адвокат имеет дочь.

Основные данные:

Реестровый номер: 77/13
Номер удостоверения:
Регион: Москва

Опыт:

Стаж с: 03/12/1953
Специализация: Нет сведений
Опыт в судах: Нет сведений
Награды: Книга почета московской адвокатуры,Золотая медаль им. Ф. Н. Плевако,Орден «За верность адвокатскому долгу»
Звание: Нет сведений

Контакты:

Членство в палате: Адвокатская палата г. Москвы
Организационная форма:
Название организации: Нет сведений
Адрес: Нет сведений
Телефон: Нет сведений
Почта: Нет сведений

Биография:

Место и дата рождения

Генрих Павлович Падва появился на свет 20.02.1931 года в Москве. Его отец, Павел Юрьевич, был известным в СССР инженером, работавшим в проекте «Северный морской путь», а в годы Великой Отечественной войны служил комендантом, получив звание капитана. Мать Генриха Павловича, Ева Иосифовна, была балериной, а после рождения сына она давала частные уроки балета.

Образование

Генрих Падва учился в престижной московской школе №110, которую закончил в 1948 году. По словам адвоката, на его решение стать юристом повлияла прочитанная в школе книга – «Речи знаменитых русских адвокатов». Однако первая попытка поступления в Московский юридический вуз провалилась. Через год его приглашает на учебу юридический институт в Минске, куда он успешно поступает и учится 2 года, показывая блестящие результаты. Далее он переводится в Московский юридический вуз, который заканчивает в 1953 году.

Карьера и специализация

С 1953 года Генрих Падва попадает по распределению в город Калинин, ныне Тверь. Полгода длилась его стажировка как адвоката в Ржеве, затем он начинает работать сначала городе Погорелое Городище, далее, - в Торжке. Параллельно он получает заочное образование в педагогическом института г.Калинина.

В 1971 году Падва возвращается в Москву и занимает место в Московской городской коллегии адвокатов. С 1985 года он входит в состав ее президиума, а также начинает возглавлять НИИ адвокатуры, действующий при коллегиях адвокатов Москвы.

В 1989 года Генрих Павлович становится вице-президентом основанного им Международного союза адвокатов;

С 2002 года входит в адвокатскую палату г.Москвы;

В настоящее время является главным партером адвокатского бюро «Падва и партнеры».

Генрих Падва специализируется, главным образом, на уголовном праве, на адвокатской защите в ходе уголовного следствия, а также уголовного судопроизводства. Кроме того, Падва оказывает помощь в арбитражных судах, судах общей юрисдикции по вопросам наследства, защите прав акционеров, защите нарушенных чести и достоинства. Его клиентами являются как корпоративные, так и физические лица.

Заслуги и известные дела.

Генрих Падва выиграл множество громких дел. Среди них особую значимость имеет дело Владимира Гризака, обвинявшегося в убийстве жены и сына. Суд, в котором рассматривалось дело, отклонило ходатайство Падва об участии в процессе присяжных заседателей, хотя такое право предусмотрено Конституцией. Падва подал жалобу в Конституционный суд, и тот согласился с доводами адвоката, провозгласив в России мораторий на смертную казнь. Не менее известно дело Падва, в котором он добивался защиты чести и достоинства клиента, а ответчиком выступало Министерство культуры. Адвокат потребовал ареста имущества Министерства, хотя до этого суды не практиковали такой способ обеспечения неимущественного иска. Но Верховный суд принял позицию Падва, указав, тем самым, как действовать судам в данном случае.

Клиентами Генриха Павловича были такие знаменитые люди, как М.Ходорковский, П.Бородин, Л. Вайнберг, А.Сердюков, В.Галкин и многие другие.

За свою деятельность Падва удостоен золотой медали им.Ф.Н. Плевако, награжден знаком «Общественное признание», он является заслуженным юристом РФ.

Генрих Падва любит коллекционировать фарфор, ценит живопись. Любимые художники адвоката – Утрилло и Эль Греко. В молодости занимался спортом, ныне любит смотреть футбол и теннис. Падва женат на Оксане Мамонтовой, в прошлом искусствоведе, ныне помощнике нотариуса. У адвоката есть дочь от первого брака.

Отзывы:

При добавлении на страницу Падва Генрих Павлович, постарайтесь быть объективными. Любой комментарий проходит проверку модераторов, это занимает время. Ваши слова должны быть ПОДКРЕПЛЕНЫ ДОКУМЕНТАЛЬНО(чеки, решения суда и пр.)! Оставляйте контакты, иначе ваш отзыв рискует быть удаленным!

Вся доступная информация об адвокате Падва Генрих Павлович . Информация взята с открытого источника: сайта Минюста РФ и предоставляется посетителям на безвозмездной основе. Если вы Падва Генрих Павлович и хотели бы дополнить, изменить или удалить информацию о себе, напишите нам письмо .
Данная страница не является официальной страницей адвоката. Данный адвокат не является сотрудником сайта ТопЮрист.РУ и не оказывает здесь консультаций. Если вы хотите решить свою проблему, то воспользуйтесь бесплатной юридической консультацией от наших партнеров.

Принято думать, что адвокатскую славу создают громкие дела и знаменитые клиенты. А с другой стороны, как получить громкое дело и знаменитого клиента, не будучи прославленным адвокатом? Поди разберись, что тут сначала, а что потом.

Среди клиентов Падвы были крупные СМИ (издательский дом "Коммерсантъ", "Огонек", "Известия"), именитые российские и иностранные компании ("ПепсиКо", "Ренессанс Капитал", "Кембридж Кэпитал"), известные банки (Ситибанк, "МЕНАТЕП")... Он представлял интересы подруги Бориса Пастернака Ольги Ивинской, семей академика Сахарова и Владимира Высоцкого... Защищал членов ГКЧП, финансового магната Льва Вайнберга, криминального авторитета Вячеслава Иванькова, бывшего управделами президента РФ Павла Бородина... Но вот недавно издал книгу воспоминаний, полную безвестных персонажей, - тех горемык, что сорок-пятьдесят лет назад справедливо или не очень попали под каток судебной машины и которых он, в ту пору провинциальный юрист, защищал в судах Ржева, Торжка, Погорелого Городища. А теперь вот пишет: "Отчего так грустно вспоминать, оборотившись к прошедшим десятилетиям, свои дела, работу свою, которой отданы вся страсть, все силы, помыслы и надежды? Откуда эта боль, эта щемящая тоска?.. Надо бы радостным быть, но "услужливая" память все чаще подсовывает из пережитого жуткие мгновения ожидания приговоров, когда наивная надежда еще едва теплится, еще чуть трепещет в сердце и... безжалостно, бессмысленно жестоко, немилосердно рушится провозглашенным приговором. Какое отчаяние от беспомощности своей, какая обида от непонимания, какая тоска от бессилия что-либо изменить, исправить!"

"Тверскую губернию я считаю второй своей родиной"

- Почему вы предались воспоминаниям?

Это случилось не вдруг. На протяжении многих лет издатели, журналисты говорили мне: "Надо писать книгу. У вас такой богатый материал, вы столько интересных дел провели!" Я всякий раз отнекивался. Во-первых, времени не было на сочинение мемуаров. Во-вторых, требовалось мозги на это настроить. Да и какой из меня писатель? Я однажды написал рассказик в духе чеховского "Ваньки Жукова", отдал моему другу Володе Гельману, он прочитал и говорит: "Ну что тебе сказать? Чехов писал лучше". И я подумал: да, он прав. Но такие разговоры бесследно не проходят, и когда очередной представитель издательства сказал мне: "Напишите, я вам гарантирую, что мы издадим", - я решил попробовать. И пошло-поехало...

- Вы писали или надиктовывали?

Надиктовывал журналистке Оксане Рустамовой. Она расшифровывала запись. Потом я своей рукой правил текст, и мы снова его распечатывали. Потом я еще раз вносил правку. Вот так делалась эта книга.

- Она окрашена в ностальгические тона. Вы вспоминаете о работе в Торжке, Погорелом Городище как о лучшем периоде вашей жизни. Но вы же коренной москвич. Как вы оказались в провинции? И почему на целых восемнадцать лет застряли там?

В Калининскую (ныне Тверскую) область я поехал по распределению. Сначала путевку туда получил мой товарищ Юра Юрбурский, и он уговорил меня проситься вместе с ним. Да, мне свойственна ностальгия, привязанность к родному пепелищу, отеческим гробам. Тверскую губернию я считаю второй своей родиной.

- Вы начали адвокатскую практику в год смерти Сталина. Скажите, в середине 50-х и в более поздние советские времена было легче добиваться правосудия, нежели теперь?

Я понимаю, что сравнение напрашивается, но оно не вполне корректно. СССР и современная Россия - это разные страны, и у них разное правосудие. В каком-то смысле теперь стало легче. Все-таки стали выноситься оправдательные приговоры и, слава богу, появился суд присяжных. Существует и Конституционный суд, перед которым можно ставить вопрос о конституционности тех или иных решений. Я обратился в КС по поводу смертной казни и удовлетворен вердиктом, что ее существование в России неконституционно. Невозможно себе представить, чтобы такой орган существовал в советские времена и чтобы им принимались такие решения. Но, с другой стороны, раньше в судебной практике было больше фиговых листочков, создававших видимость законности, и благодаря этому по некоторым делам иногда можно было добиться справедливого приговора. Тогда как сейчас откровенно плюют на соблюдение хотя бы минимальных формальностей. Раньше, бывало, поймают судью на пренебрежении какой-то процедурой - и сразу адвокат подает кассацию, прокурор приносит протест: нельзя, нарушены права! И хотя в Конституции о правах человека меньше всего говорилось, все-таки явные безобразия не допускались. Оправдательных приговоров почти не случалось, но прекращение дела, отмена вердиктов вышестоящими судами - все это было возможно. Существовал Верховный суд СССР, и если туда попадешь, можно было добиться справедливости. Постановления Верховного суда СССР и его пленумов были очень хороши и давали правильное направление. К сожалению, все это разбивалось о партийное всевластие. Я помню, в Погорелом Городище вдруг - раз, бюро райкома: "Хулиганов у нас развелось - дальше некуда! Прокуроры, судьи, куда вы смотрите?!" И назавтра давай мести всех подряд и судить за хулиганство. Теперь такого, к счастью, нет, но... Вот сейчас мне закричат: "Ретроград! Как ты можешь!" Но я все же скажу: с другой стороны, боязнь райкома партии, угроза обратиться в партийный орган - это немножко держало в узде и суд, и прокуратуру. Над ними был... нет, не закон конечно, но - власть. А сегодня никто ничего не боится. Сегодня откровенно берут и вообще черт-те что делают.

Если ты возьмешь с клиента слишком много, он будет либо чрезмерно надеяться, либо даже думать, что ты берешь не только себе, а будешь с кем-то делиться

- Уровень судейской коррумпированности в те времена был ниже?

О чем вы говорите, это вообще несравнимо! В Погорелом Городище я с судьей был на ты и, что называется, за ручку. Мы и пили вместе, и гуляли вместе, а с нами и прокурор, и следователь. Мы были одна компания. Но мне в страшном сне не могло привидеться, что я передаю прокурору или судье взятку от моего подзащитного. В те времена и денег-то ни у кого не было, так что какие там взятки. Я потом в Торжке защищал следователя, который брал. Но что он брал? Десяток яиц, банку грибов. Системной коррупции тогда не было вовсе.

"Чтобы быть хорошим адвокатом, нужно понимать жизнь"

- В своей книге вы приводите текст одного вашего выступления на процессе. Это, без всяких скидок, литературное произведение. В нем отточена каждая фраза. Вы свои речи пишете, прежде чем произнести?

Первые лет двадцать в моей адвокатской практике я так и делал - писал свои речи от и до. Все в них обдумывал, тщательно выверял. Вплоть до знаков препинания: долго взвешивал, что поставить в конце - точку, многоточие, восклицательный или вопросительный знак. Я мог, например, закончить так: "После всего, что вы здесь услышали, уважаемые товарищи судьи, какой же еще можно вынести приговор, кроме оправдательного?"

- Сегодня уже не делаете письменную заготовку?

Полную - нет.

- Импровизация?

Тезисы. Выступаю по ним. Хотя пишу много. Адвокат ведь имеет право письменно изложить свои предложения по тем вопросам, которые суду предстоит изучить в совещательной комнате. Это и становится основой моей речи. Все основные постулаты и доводы там сформулированы. Вообще заранее написанная речь - опасная штука. Адвокаты, которые хорошо пишут, но не умеют правильно воспользоваться писаниной, засушивают свои речи. Они читают, а это плохо воспринимается. Надо уметь написать, потом сделать написанное как бы чужим, и это чужое потом снова присвоить и рассказать. Иной раз кажется, что готов к выступлению, что в голове полная ясность. А пытаешься положить свою мысль на бумагу - не хватает слов. Значит, на самом деле в голове туман. И чтобы его развеять, надо сочинить речь.

- Адвокат должен обладать литературным талантом?

Тут надо говорить конкретно. Есть адвокат по уголовным делам, есть - по гражданским, а есть, например, корпоративный юрист. И в зависимости от профиля нужно обладать тем или иным талантом и соответствующим темпераментом. Например, чтобы быть хорошим корпоративным юристом, не нужно иметь артистический темперамент. А чтобы быть судебным адвокатом по гражданским и уголовным делам, необходимо, конечно, владеть ораторским искусством, которое особенно требуется в суде присяжных. В свою очередь, чтобы успешно ораторствовать, нужно быть высокообразованным человеком, знать музыку, литературу, живопись. Надо бывать в портовых кабаках, толкаться среди привокзальной публики, наблюдать быт обитателей социального дна, знать разновидности уличного и квартирного хулиганства. Может быть, иногда и драться нужно. Одним словом, нужно понимать жизнь, чувствовать ее.

"Не надо брать с клиента слишком много"

- Вас называют самым высокооплачиваемым адвокатом в России. Это правда?

Это вранье. Это чистое вранье. У нас почему-то считается, что самое дорогое - оно самое лучшее. Но так бывает далеко не всегда. Я человек старого закала. Я работал во времена, когда такса у адвокатов была как подаяние нищему. По такой таксе я сейчас, конечно, работать не стану, но не могу привыкнуть и к тому, что можно запросто брать с клиента сотни тысяч, миллионы... Я не самый дорогой адвокат. Кроме того, у меня есть на сей счет своя теория. Она состоит в том, что не надо брать с клиента как можно больше. Потому что если ты возьмешь слишком много, он будет либо чрезмерно надеяться, либо даже думать, что ты берешь не только себе, а будешь с кем-то делиться. В итоге ты попадешь в психологическую зависимость от него. Он может с тебя требовать то, чего ты сделать не считаешь возможным. Лучше чуть-чуть недобрать с него, пусть думает, что он тебе обязан, пусть говорит родственникам и знакомым: "Я-то думал, Падва возьмет миллион, а он взял по-божески". У меня с ним тогда другие взаимоотношения выстраиваются, и мне это более комфортно, чем лишняя тысяча или десять тысяч.

- Это трудно - заполучить Генриха Падву себе в адвокаты?

Сейчас - да. Мне иногда уже физических сил не хватает.

- В каких случаях вы отказываетесь?

Вот именно в таких - когда не хватает физических сил. Или когда дела "не мои". То есть когда мне предлагают дела, в которых я себя не чувствую достаточно компетентным. Например, нарушение правил по технике безопасности в строительстве. Там много специфики, в нее надо вникать, она требует скрупулезного изучения. Кроме того, я не берусь за дела, которые мне неинтересны. Не берусь также и за дела маленькие, простые. Их могут проводить мои помощники. Моя мама вспоминала, как у нее когда-то был аппендицит, и ее родители сказали: должен оперировать Герцен. Был такой великий хирург в начале прошлого века. Он отнекивался, говорил: "Я уже много лет не оперировал аппендицит, зато мои ординаторы каждый день проводят по нескольку таких операций, они лучше сделают". Нет, только Герцен! Он сделал. Были ужасные осложнения, мама чуть не умерла. Он потом честно сказал: "У меня на аппендицит рука не набита". Когда ко мне сейчас обращаются с делами о мелком хищении или по наркотикам, я отказываюсь. Я даже забыл, какими статьями предусмотрены наказания за эти преступления.

"Я работаю бесплатно в исключительных случаях"

- Вы просчитываете шансы на успех, прежде чем соглашаетесь кого-то защищать? Бывает ли так, что если шансов мало, вы отказываетесь проводить дело?

Ничего просчитать невозможно. Иногда я был абсолютно уверен, что выиграю дело - и с треском проигрывал. А бывало и наоборот: дело безнадежное, но клиент умоляет: "Возьмите!" Ладно, берешь скрепя сердце - и вдруг блистательный результат. В нашей судебной системе что-то просчитывать - неблагодарное занятие. Потому что не по закону подчас все решается, а под влиянием каких-то привходящих обстоятельств, о которых я могу не знать. Мне иногда говорят: можешь не браться за дело, но дай нам хотя бы юридически правильную позицию - мол, тут нет такого состава преступления, а есть такой-то. Когда я чувствую, что в деле что-то нечисто, я стараюсь в нем не участвовать.

- Вы защищали многих известных людей. Чем тут определялся выбор - именитостью клиентов, гонораром, общественным вниманием к процессу?

Более всего мною движет профессиональный азарт. Вообразите, вы - хирург. Неужели вам не интересно когда-нибудь попробовать пересадить сердце, вместо того, чтобы всю жизнь в панарициях копаться? Я не всегда уверен в результате, но мне интересны такие дела, где я могу проявить весь свой опыт, все свои знания и способности. Я, например, защищал Анатолия Лукьянова по делу ГКЧП. Ко мне пришла его дочь Лена: "Ну какая измена Родине? Это абсурд" И я на процессе доказывал: власть и Родина - не тождественные понятия. Изменить власти - не значит изменить Родине. В общем, меня увлекает юридическая фабула. Иногда увлекает настолько, что я могу взяться за дело бесплатно. Скажем, дело Пастернака в интересах Ольги Ивинской я вел практически без гонорара. А иногда ко мне обращаются неимущие люди, с которых и взять-то нечего, а помочь хочется. Несколько раз так было. Об этом рассказали журналисты, и теперь меня одолевают пенсионеры: "Вот я слышал, что вы ведете дела бесплатно..." Да, бывает. Но я не могу заниматься адвокатской деятельностью на благотворительных началах. Я работаю бесплатно в исключительных случаях. Когда дело очень интересное. Или когда вижу, что творится вопиющая несправедливость.

- Есть адвокатские победы, которыми вы гордитесь?

Есть, конечно. Например, в конце 70-х годов было дело зубного врача Г., которого несколько лет продержали в тюрьме, обвиняя в убийстве жены и ребенка. Его дважды приговаривали к очень длительному заключению и на третий раз все-таки полностью оправдали, реабилитировали. Редчайшее дело. Должен сказать, многие годы я не один веду дела, а всегда вдвоем с кем-нибудь. Вот и дело Г. я вел с адвокатом Анной Бочко.

- А самое тяжелое поражение?

Вы думаете, приятно об этом вспоминать?

- Ну все-таки...

У меня было дело, после которого я хотел бросить профессию. Двое обвиняемых. В клубе устроен показательный процесс. Моему подзащитному прокурор попросил десять лет, другому - расстрел. Я выступил с яркой, вдохновенной речью. Буря аплодисментов. Судья через секретаря передает мне записку, что он в своей жизни не слышал столь блистательной речи. Суд уходит на приговор. Я гоголем хожу по коридорам клуба, ловлю восхищенные взгляды. Возвращается суд, читает приговор. И "моему" дают расстрел, а тому, другому, десять лет. Как у меня не случился инфаркт, я не знаю. Потом, через много лет, тот судья - хороший, сильный судья - оставил свою профессию, стал адвокатом и оказался в юридической консультации, где я был заведующим. Я не утерпел и спросил: "Павел Николаевич, почему вы тогда написали мне комплиментарную записку? Вы хотели таким образом подсластить пилюлю?" Он говорит: "Генрих Павлович, я действительно был восхищен вашей речью, но как судья я хотел подняться до вашего уровня профессионализма. А мой профессионализм подсказывал мне, что главный виновник - ваш подзащитный". Я думаю, что судья был недалек от истины. Мне, конечно, трудно с ним полностью согласиться, но основания для такого решения у него были. Понимаете, какая психологически интересная вещь? Была драка. Даже не драка, а двое избивали одного - и убили. Бил в основном второй, не "мой". "Мой" в какой-то момент крикнул: "Хватит!" И тот, второй, сразу же перестал бить. Я на суде сказал: вот видите, он опомнился первым, прекратил избиение, хотя это, к сожалению, не спасло человеку жизнь. Но судья истолковал по-другому: значит крикнувший "хватит!" был главным. До тех пор, пока он разрешал, тот бил. А как только крикнул "хватит!", тот перестал бить. Один выкрик - а как по-разному можно его расценить!

"Защиту меня я бы себе не доверил"

- Вам приходилось выступать в суде не в качестве адвоката, а, к примеру, быть свидетелем, ответчиком?

Да, приходилось. Мой папа судился по глупому делу и просил меня представлять его интересы. От него требовали, чтобы он разрешил провести какую-то трубу через свою комнату. Я его умолял: "Не надо, папа". Он сказал: "Как тебе не стыдно, я тебя прошу". Я в качестве ответчика ужасно неловко себя чувствовал на этом процессе. Не знал, куда встать, как держаться. И это после долгих-долгих лет работы в судах.

- Кому бы вы доверили вашу защиту?

По уголовному делу?

- Положим, по уголовному.

Саше Гофштейну.

- По гражданскому?

Смотря по какому. У гражданского много категорий. Семейное доверил бы, наверное, Алле Живиной.

- А кого бы просили представлять ваши интересы в корпоративном споре?

Пожалуй, Элеонору Сергееву.

- Адвокат не может сам себя защищать?

Может. Но это очень трудно. Нужно ведь иногда расхвалить клиента - а как я буду сам себя расхваливать? Адвокат должен быть, с одной стороны, пристрастным и действовать только в пользу своего клиента, а с другой - уметь увидеть и трезво оценить все доказательства, что очень трудно при чрезмерной заинтересованности и волнении. Многие хирурги не берутся оперировать своих близких. Вот так и я близкого, родного человека защищать не буду. А уж себя тем более.

- Быть знаменитым или хоть мало-мальски известным - одно из условий успешного существования в адвокатской профессии?

Это не обязательно. Я знал и знаю немало адвокатов, совершенно незнаменитых, но первоклассных юристов. Это в основном адвокаты-цивилисты, выступающие по гражданским делам. А в уголовном процессе - да, там больше ораторства, больше возможностей прославиться.

- Цинизм входит в профессию адвоката?

Не должен входить. Если человек циник, он будет циником в любой профессии.

- Но все равно ведь, наверное, нарабатывается "мозоль на сердце", как говорит ваш коллега Генри Резник.

Все зависит от личности. У кого-то эта "мозоль" толстая, у кого-то потоньше. В первое десятилетие своей адвокатской практики я получал ужасные оплеухи от разных судебных решений, даже писал заявления об уходе из адвокатуры. Сейчас тоже иной раз опускаются руки, надолго портится настроение, но в жуткое отчаяние от неудач я уже не впадаю. Слушается очередное дело - и ты идешь, вкладываешь в него всю свою страсть, весь свой профессиональный опыт, все свое понимание жизни и людей.